Как показывает практика, мои сказки сохраняются, если живут в жж или дневниках. Видимо, я так редко бываю на этих ресурсах, что в приступах плохого настроения в духе "всетленпечальияговно" они не выпиливаются только отсюда.
Пусть живет и эта. В последнее время я очень люблю снег.
В больших городах детям почти не читают сказок. Большие города отнимают так много времени! Путь из точки А в долгожданную точку Б иной раз занимает пол вечности, даже если пешеходы движутся навстречу друг другу. Очереди, пробки, яркие огни неоновых вывесок, все это уменьшает даже самую стремительную скорость сближения. А этот постоянный, несмолкаемый даже по ночам, шум! Разве можно творить волшебство, когда вокруг то и дело громыхают трамваи, бесконечным потоком стремятся куда-то машины, да гремит ужасающе громкая музыка?
Дети привыкают к механическим безжизненным голосам, которым бы читать инструкции по бытовой технике (все равно их никто не стал бы слушать), а не истории полные волшебства. А некоторые дети и вовсе предпочитают яркие движущиеся картинки на огромных плоских экранах.
В современных домах не выращивают роз на подоконниках, а на пластиковых стеклах не оставить морозного узорчатого послания.
Но стоит, устав от городской суеты, бросить все и отправиться как можно дальше от навязчивых рекламных огней, и совсем другой мир откроется вашим глазам. Прислушайтесь.
тыцВ Шпицбергене помнят. В Шпицбергене каждый вечер смотрят на небо, пытаясь в яркости закатных красок угадать Ее настроение. Что завтра придет в голову этой эксцентричной ведьме? Обрушить лавину? Завалить сверкающим снегом дома по самые крыши, так что даже к соседям невозможно будет пробраться? Или она порадует внезапным потеплением, и весь город радостной гурьбой побежит на огромный каток под открытым небом, отмечать чудесный подарок.
В Шпицбергене помнят. В Шпицбергене каждый рассказывает эту историю, каждый на свой лад, дополняя деталями, украшая вязью словесных кружев, кто-то с одобрением, кто-то с осуждением и даже негодованием, но каждый – с трепетом и почтением. И про разбившееся зеркало, натворившее столько бед; и про дерзкую разбойницу, с добрым сердцем и острым языком; и про храбрую девочку с забавными красными туфлями, рискнувшую покорить снежное царство. И, конечно, про мальчика, так и не сумевшего сложить пазл.
... но даже самые старые жители Шпицбергена, количество морщинок которых едва ли сопоставимо с количеством чудесных историй, все еще ярких в их памяти, не могут припомнить дождя среди зимы.
Радио и телевизоры, и даже всемирная сеть, с недавних пор опутавшая и этот неблизкий к цивилизации город, упрямо вещают о глобальном потеплении, таянии льдов, смещении земной оси, и поминутно грозят близким концом света. Но жители Шпицбергена знают что дело в Ней.
Каждый вечер, следуя недавно установленному ритуалу, они собираются в единственном городском баре, смотрят на заоконный туман, хищной тварью расползающийся по земле, и гадают – что же с Ней сталось.
- А помните, в тот раз... – начнет кто-то нибудь из постоянных посетителей – месяц шел снег, ни на миг не останавливаясь! Казалось так и укроет нас этот ледяной саван...
- Да-а... злилась она тогда знатно. Еще бы, в ее же дворце, ее же пленника, да какая-то маленькая выскочка!
- Ей просто одиноко сейчас, вот и все. Но ничего, припомните мои слова, она еще отыграется – затянет привычную пластинку, сидящий за стойкой старик, и попросит повторить двойную порцию виски без льда. В Шпицбергене ни в один напиток не добавляют лед.
Неделю продолжаются разговоры, целую неделю с неба ледяными потоками хлещет вода, намереваясь смыть маленький городишко с лица земли. Семь дней жители смотрят на небо, надеясь на перемену Ее настроения, и совсем не замечают, как маленькая девочка прячется за дальним столом в самой темной части зала, и слушает разговоры взрослых.
Такая же светловолосая и голубоглазая, как и все дети севера с носом-пуговкой и растрепанными косичками, она приходится дальней родственницей хозяину бара, который по доброте душевной приютил ребенка, когда родители той одной зимней ночью не вернулись домой. Другие дети не хотят играть с сиротой, хозяин забегаловки слишком занят работой, вот ей и приходится в одиночестве ютиться за столиком, сидя тихонько, как мышка. Свой нехитрый ужин – стакан молока с печеньем – делит на двоих, себя и маленького пушистого котенка, мех которого чище самого первого снега. Котенок воротит нос от сладкого, но с благодарностью принимает молоко, даже не догадываясь, что строгий дядя запретил держать животное дома, и велел избавиться от него в ближайшие дни.
Девочка не знает куда и бежать и что делать, хлюпает носом и размазывает по щекам дорожки слез. Котенок доверчиво жмется к ней всем маленьким тельцем, словно веря, что она может защитить его от всех бед, и сердце ее разрывается от жалости. И тут, словно по волшебству, звучат в тишине бара слова про одиночество Снежной Королевы.
Разве есть лекарство от этой напасти лучше, чем маленькое существо, которое доверчиво ткнется носом в руку, а после свернется на коленях, восхитительно мурлыча?
На принятие решения – пара мгновений. Много ли надо ребенку, чтобы шагнуть в неизвестность? Распихать по карманам сокровища – осколки самых красивых камней, найденное перо, да оставшийся от родителей кулон; плотнее запахнуть теплую курточку, прижимая к себе дрожащий комок, и незаметно выскользнуть на улицу.
В Шпицбергене каждый ребенок знает самую короткую дорогу к Замку, но ни у кого не хватает смелости по ней пройтись. Отчаяние чертовски хороший стимул. И пусть на пути уже не встречаются ни загадочные цветочницы, ни великодушные принцессы с ручными воронами, ни разбойники, ни даже олени, а только опустевшие жилища финки, да лапландки, но разве можно сказать что ее дорога проще и легче, чем той девочки из далекого прошлого, которую вела любовь?
В чертогах Снежной Королевы уютнее и теплее, чем можно себе представить. В огромные створчатые окна попадает свет закатного солнца, и лучше любого самого знаменитого художника, красит белоснежные стены в нежнейшие цвета.
А какой красивой предстает Она, радушной хозяйкой встречающая гостей у порога своего ледяного замка. Платье ее сверкает и серебрится, нежнейшим атласом обволакивает тонкий стан, длинным подолом расстилается по мраморным ступеням, словно вписывает хрупкую фигуру в незаменимую часть замка.
- Что ты забыла в моем королевстве, дитя? – ах, ну кто только мог сказать, что голос ее полон презрения и льда, что от взгляда ее вянут цветы, а животные со смертельным ужасом разбегаются в разные стороны? Разве можно встретить тембр теплее и нежнее, чем у нее; разве можно смотреть столь внимательно и участливо.
- Я... я подумала, что у Вас ему будет лучше... – надо сказать, что девочка держится безупречно, лишь на миг ее голубые глаза туманятся слезами, когда белый котенок резво бежит по мраморным плитам роскошного дворца, погнавшись за одинкой снежинкой, но даже тогда она тут же берет себя в руки и вежливо улыбается.
- А знаешь... – Королева спускается по ступеням, царственно придерживая длинную юбку, осторожно протягивает руку и заправляет за ухо выбившуюся из косички прядь волос – ты можешь остаться с ним. Мне кажется, вы хорошие друзья – и улыбается так, что предательские мурашки стайками пробегают по телу девочки, а дыхание ее замирает от восторга – Ты любишь пазлы?
Над Шпицбергеном в эту ночь впервые с начала зимы пошел снег.